2013 год стал для России последним годом безмятежного функционирования экономики. Обвал цен на нефть, события на Украине, введение санкций, присоединение Крыма и проведение военной операции в Сирии легли тяжким бременем на российскую экономику, спровоцировав длительную стагнацию.
Невозможность привлечения зарубежных инвестиций и кредитов в прежнем объёме тормозит рост нашей экономики, ускоряет инфляцию и приводит к обнищанию населения. В таких условиях государство вынуждено искать новые источники финансирования бюджета и программ экономического развития, однако до сих пор правительство не прибегало в полной мере к монетарным инструментам стимулирования экономики, опасаясь всплеска инфляции. Изучение статистических данных последних лет позволяет развеять все подобные опасения и проиллюстрировать доступность и эффективность потенциального изменения курса денежно-кредитной политики ЦБ РФ (далее по тексту – ДКП).
Период конца 2013-2015 гг. оказался для ЦБ чуть ли не самым стрессовым со времени окончания финансового кризиса 2008 года. Если в 2013 г. уровень инфляции в РФ держался на отметке в 6,47%, то в 2014 г. этот уровень поднялся почти в два раза до 11,35% и продолжал расти в 2015 г. (до 12,91%).
Вслед за инфляцией росла и ключевая ставка, среднее значение которой в указанный период составляло соответственно 8,25%, 11,3% и 16,2%. Несмотря на высокие темпы инфляции, денежная масса в РФ продолжала расти, причём если в 2014 г. этот рост составил примерно 1 трлн. рублей, то в 2015 г. этот показатель вырос на 2,5 трлн. рублей, а в 2016 г. – ещё на 3,7 трлн. рублей. Интересен тот факт, что, несмотря на значительный рост денежной массы в 2016 г., инфляционный тренд в этом году был переломлен и рост цен был зафиксирован на уровне 5,39%. ВВП в текущих ценах в обозреваемый период времени продолжал расти, тогда как ВВП в постоянных ценах 2011 года падал[1].
При этом коэффициент монетизации экономики, который продолжал расти (с перерывом на финансовый кризис) до 2012 г., немного понизился в 2013 и 2014 гг., продолжив рост только в 2015 г. (до 45%) и дойдя до уровня 2012 г. Кризис также сказался и на ЗВР страны[2]: если в 2013 г. в распоряжении РФ находились 515,6 млрд. долларов, то в 2014 г. – 418,8 млрд. долларов, а в 2015 г. – 364,7 млрд. долларов, что было связано с перманентными валютными интервенциями ЦБ, который с начала кризиса и «…до 5 ноября 2014 года при достижении стоимостью бивалютной корзины верхней или нижней границы операционного интервала…осуществлял интервенции без ограничения по объему»[3]. Накопление резервов продолжилось только в 2016 г., когда курс иностранных валют стабилизировался после двухлетнего ралли и начал медленно снижаться[4].
Российские власти ставят перед собой задачу развития институтов рыночной экономики для её модернизации и ускорения. Однако более чем двадцатипятилетнее экономическое развитие России демонстрирует недостаточную эффективность государственной экономической политики.
Например, индекс открытости экономики России (рассчитанный по формуле (Импорт+Экспорт)/ВВП) в 2016 году был примерно равен 30%[5], что характеризует открытость нашей экономики как слабую. Даже в докризисном 2013 г. степень открытости нашей экономики не превышала 42%. В данном случае открытость не является показателем уязвимости, а показывает степень интеграции национальной экономики в мировую[6].
Этот результат свидетельствует о недостаточности усилий, направленных на развитие как экономики в целом, так и её институтов.
Другим важным показателем является объём прямых инвестиций в российскую экономику. Период 2000 – 2008 гг. был ознаменован притоком зарубежных прямых инвестиций, общий объём которых незадолго до финансового кризиса составлял 74,8 млрд. долларов США (за один только 2008 год). Послекризисные вложения восстанавливались вплоть до 2013 г.[7], достигнув отметки в 69 млрд. долларов, после чего объём прямых инвестиций сократился до 22 млрд. долларов в 2014 г., 6,5 млрд. долларов – в 2015 г. и 11 млрд. долларов – в 2016 г.
Отмена экономических санкций в ближайшей перспективе пока представляется маловероятной, в связи с чем российская экономика фактически лишена этого важного источника финансирования. В данной ситуации возможности государства сильно ограничены, о чём свидетельствует как объём доходов федерального бюджета РФ на 2017 год (около 13,5 трлн. рублей)[8], так и структура его расходов (в частности, повышение расходов на модернизацию ВПК).
По текущему курсу доллара США доходы российского бюджета составляют примерно 240 млрд. долларов. На этом фоне потеря более 60 млрд. долларов в виде инвестиций представляется невосполнимой, так как Министерство финансов не выделяет достаточные суммы на стимулирование развития экономики и не расходует средства Резервного фонда, опасаясь повторения «валютной турбулентности».
Государство сокращает льготы, урезает инвестиционные программы и всячески сокращает послабления бизнесу, расширяя налоговую базу для финансирования дефицита бюджета. Эти действия наносят предприятиям, особенно малому и среднему бизнесу, огромный ущерб, повышая сумму их рисков. Стоит также отметить, что сегодня половина внутренних инвестиций в России – средства самих предпринимателей[9]. Ухудшающаяся экономическая конъюнктура ограничивает их возможности обновлять собственное производство, ставя под удар конкурентоспособность отечественной продукции. Наиболее подходящим средством решения этой проблемы может оказаться банковское кредитование, чем вызвана столь сильная заинтересованность представителей бизнеса в пересмотре Центральным банком своей ДКП.
Текущая ДКП ЦБ РФ не в полной мере отвечает последним запросам национальной экономики. С одной стороны, последнее снижение ключевой ставки до уровня в 8,5% увеличило денежное предложение на рынке и, как следствие, повысило уровень кредитования в стране. Кроме того, прекращение валютных интервенций можно рассматривать как эффективную меру, поскольку темпы расходования ЗВР при искусственном понижении или повышении курса иностранных валют позволяют сделать вывод о довольно быстром исчерпании ЗВР в случае продолжения такой политики. С другой стороны, размер ключевой ставки значительно превышает уровень инфляции в 2016 г. (всего 5,39%) и ещё больше превышает размер инфляции в первом квартале 2017 года (меньше 2%[10]), в связи с чем ограничение денежного предложения представляется необоснованным. Если же учитывать ещё и норму обязательных резервов, которая сегодня составляет примерно 5-7% в зависимости от типа резервируемых пассивов, то «стоимость» кредитования в России по-прежнему остаётся довольно высокой, ограничивая его доступность.
Другой проблемой является сверхцентрализация банковских депозитов. По последним данным11, в России зарегистрировано 967 кредитных организаций, число которых постоянно сокращается. Из них только 203 банка имеют генеральную лицензию на осуществление всех видов банковской деятельности. Причём из этих 203 банков первые пять государственных банков владеют примерно 15 трлн. рублей в виде пассивов, примерно 7,5 из которых – вклады физических лиц. Из этих 15 трлн. рублей доля Сбербанка – 11 трлн. рублей, а его активы составляют около 22 трлн. рублей, при этом сам Сбербанк фактически подконтролен Банку России[12].
Другими словами, большая часть населения и предпринимателей обслуживается в государственных банках, так или иначе подконтрольных государству. Такая централизация денежных средств чревата неэффективностью банковской деятельности, о чём свидетельствуют, например, антикризисные меры Правительства РФ в 2015 г., направленные на повышение ликвидности системно значимых российских банков[13].
Однако эта же централизация может при грамотном использовании послужить каналом доступного для предприятий кредитования. Аккумулированные на банковских счетах средства физических и юридических лиц можно направить на кредитование населения и предприятий, а изменение ДКП ЦБ позволит обеспечить доступность кредитов за счёт политики «дешёвых денег».
Изучение динамики темпов инфляции за последние четыре года позволяет предположить, что в настоящее время в силу низкой монетизации российской экономики, то есть фактического дефицита денежного предложения, увеличение денежной массы не оказывает заметного влияния на инфляционные колебания, что в теории может гарантировать безопасность проведения рекомендованной ДКП.
Специально для Образовательного проекта по политологии PolitIQ подготовил Даниил Перлов
[1] Официальная статистика / Национальные счета // Сайт Федеральной службы государственной статистики. URL:
[2] Международные резервы Российской Федерации // Сайт Центрального банка РФ. URL:
[3] История курсовой политики Банка России // Сайт Центрального банка РФ. URL:
[4] Динамика курса Доллара США // Сайт «Banki.ru». URL: http://www.banki.ru/products/currency/usd/
[5] Киюцевская А.М. Денежно-кредитная политика: специфика и особенности реализации на современном этапе экономического развития // Экономическая политика. 2016. №2 С.92-111.
[6] Там же.
[7] Статистика внешнего сектора // Сайт Центрального банка РФ. URL: http://www.cbr.ru/statistics/?PrtId=svs
[8] Федеральный закон от 19.12.2016 N 415-ФЗ «О федеральном бюджете на 2017 год и на плановый период 2018 и 2019 годов». Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_209150/
[9] Аганбегян А.Г. О налоговой реформе // Экономическая политика. 2017. №1 С.114-133.
[10] Официальная статистика / Цены // Сайт Федеральной службы государственной статистики. URL:
[11] «Обзор банковского сектора Российской Федерации» (Интернет–версия) // Сайт Центрального банка РФ. URL: https://web.archive.org/web/20180823102717/http://cbr.ru/analytics/bank_system/obs_1704.pdf
[12] Структура акционерного капитала // Сайт «Сбербанк». URL: http://www.sberbank.com/ru/investor-relations/share-profile/shareholders-structure
[13] Распоряжение Правительства РФ от 27 января 2015 г. N 98-р О плане первоочередных мероприятий по обеспечению устойчивого развития экономики и социальной стабильности в 2015 г. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант». URL: http://base.garant.ru/70852914/
Все новости