Очередной электоральный цикл в Турции завершился самым простым образом с точки зрения распределения власти. Второй тур, который прогнозировался значительным количеством социальных опросов, не состоится. Парламент находится под контролем проэрдагановских сил. Но от этого внешнее давление со стороны соперников не уменьшится. Уверенности в будущем режима Эрдогану эти выборы не добавили.
Президентские выборы показали высокую поддержку Эрдогана и его устойчивость, несмотря на проблемы в экономике. В то же самое время в рамках предвыборной кампании раскрылся кандидат от Народно-Республиканской партии (НРП) Мухаррем Индже. Он набрал 30,7% голосов, что на 8% больше, чем результат самой партии. Также Индже получил поддержку от 15,3 млн избирателей, что меньше результата кандидата от НРП и Партии национального действия (ПНД) Эклемеддина Ихсаноглу на президентских выборах 2014 года примерно на 200 тысяч голосов. Разница в том, что Ихсаноглу участвовал в выборах как единый кандидат от оппозиции, а Индже не был компромиссным кандидатом.
Фактор Индже имеет все шансы способствовать изменениям в НРП. Также Индже может стать неформальным лидером оппозиции, наращивая свою популярность. Стоит отметить, что оппозиция совершила ошибку, отказавшись от идеи единого кандидата. Основательница «Хорошей партии» Мерал Акшенер не смогла перетянуть голоса у Эрдогана в таком количестве, чтобы у последнего было меньше 50%. Однако в то же время Индже отнимал голоса у Акшенер и лидера прокурдской Демократической партии народов (ДПН) Селахаттина Демирташа, консолидируя вокруг себя протестный электорат. Показательной является победа Индже в районе Тунджели, хотя среди партий там победила ДПН.
По итогам парламентских выборов Народная коалиция, состоящая из Партии справедливости и развития (ПСР) и Партии националистического действия (ПНД), получила 344 мандатов в 600-местном парламенте.
Здесь существует несколько условностей, которые делают парламент потенциально проблемным для Эрдогана. Во-первых, в прошлом созыве ПСР имела 317 мандатов в 550-местном меджлисе. В нынешнем созыве партия получила всего лишь 295 мандатов в условиях увеличения количества депутатов. ПСР потеряла голоса во многих провинциях, где до выборов она была безальтернативной политической силой. По сравнению с парламентскими выборами 2015 года ПСР потеряла 16% голосов в Аксарае, 15% в Кайсери и Килисе, 14% в Адыямане, Кахраманмараше, Конье и Сивасе, 13% в Эрзуруме, 12% в Шанлыурфе.
Во-вторых, абсолютного большинства Эрдоган добился благодаря ПНД. Особенности ситуации добавляет то, что ПНД до союза с ПСР являлась оппозиционной партией. Поворот ПСР к националистическому дискурсу сделал возможным формирование союза. Казалось бы, националисты проиграли от подобной трансформации правящей партии, поэтому им для выживания необходимо объединиться с наиболее близкой по идеологии и дискурсу ПСР. Но неожиданно ПНД, которой прогнозировали от 4 до 8% голосов, оказалась одной из самых устойчивых партий, причем во многих случаях эти голоса националистам отошли от самой Партии справедливости и развития.
Напрашивается вопрос: насколько сильным является обозначенное партнёрство? Лидер ПНД Девлет Бахчели был категорически против проведения с ПСР совместного митинга, а агитационных материалов, посвященных президенту типа «ПНД – за Эрдогана», в активе националистов не нашлось. Создается ситуация, когда устойчивость режима Эрдогана зависит от одного политика. При этом инструментов формального давления на Бахчели нет. Эта ситуация предполагает, что в правительстве должны появиться люди Бахчели. В перспективе ПНД ничего не мешает спровоцировать кризис и перейти на сторону оппозиции в следующих условиях:
- превосходства правого электората
- падения рейтинга ПСР
- формирования отдельной фракции ДПН
Оппозиционному блоку удалось сохранить за собой часть правого электората благодаря появлению «Хорошей партии» (ХП).
Самой главной победой оппозиции стало преодоление избирательного барьера Демократической партией народов. Именно прокурдская партия стала основным элементом формирования «неполной победы» ПСР. Эффективность создания Национальной коалиции показал пример с ХП. По итогам голосования внутри Турции партия набирала 10,2%, но после подсчёта голосов турок, проживающих за границей, ХП получила 9,9% голосов. Если бы не коалиция, значительная часть светских националистов была бы недопредставлена из-за нехватки 0,1% голосов.
Неудачно выступила НРП, потеряв в процентном соотношении 2,5%. Но надо отметить, что тем не менее партия получила дополнительно 12 мандатов, ДПН – 8, ХП – 43.
Оппозиция сделала большой рывок вперёд, согласившись на формирование единого оппозиционного блока. Если оппозиционные партии продолжат сотрудничество между собой, то решение о сотрудничестве станет хорошим стартом для формирования здоровой атмосферы борьбы и конкуренции, формирования демократического процесса.
Несмотря на то, что Эрдоган получил большинство, называть этот результат победой с точки зрения содержания процесса нельзя. ПСР растеряла свой потенциал, сохранив status quoза счёт личностных качеств и былых заслуг Эрдогана.
Более удачным результат является для оппозиции, которая смогла предъявить политика, способного составить конкуренцию Эрдогану. Также оппозиция показала свои организационные и коммуникационные навыки, что в будущем может помочь в продолжении борьбы против властей. В итоге, Эрдоган оказался в положении, когда он не имеет возможности игнорировать результаты выборов. Теперь постановка задач, которые будут решаться властью, стала зависеть и от мнения оппозиции.
Мирильяс Агаев, политолог,
специально для образовательного проекта по политологии PolitIQ
Подписывайтесь на нас в Telegram!
Все новости