Как иранские власти пропагандируют «исламские рамки»? Кто они – иранские герои? Правда ли, что женщин притесняют даже в Тегеране? Студент-политолог Махмад Холиков более месяца провел в Исламской Республике и специально для подписчиков PolitIQ рассказал о своих впечатлениях от поездки. А также развеял некоторые мифы.
Изучать страну по книгам и интернет-ресурсам – необходимо, однако поездка в регион, соприкосновение с регионом вживую дает совершенно другой уровень понимания. Моя поездка в Иран освободила меня от некоторых, «оковавших» сознание мифов, заставила по-новому взглянуть на изучаемую страну. В этой статье не будет развернутого исследования, лишь собственные впечатления от увиденного и некоторые «мысли вслух», рассказы самих иранцев.
Манипулирование сознанием масс – этим ли стоит удивлять в век fake news? Разумеется, Иран в этом отношении исключением не является, однако внешние проявления пропаганды все же удивляют. Всего их было замечено четыре. И все они направлены на то, чтобы удержать население в «исламских рамках».
Во-первых, иранцы повсеместно находятся под грозными взорами Аятоллы Хомейни и Али Хаменеи. Их лицами украшены все возможные плакаты, посвящённые отцам-основателям Исламской Республики. Официальное почитание духовных лидеров приобретает и другие формы. На улицах Тегерана распространены граффити-портреты рахбаров (высших руководителей Ирана). Встречаются и изображения, дополненные фразами-наставлениями.
Во-вторых, граждан должны мотивировать лики и образ жизни факихов-муджтахидов (крупных религиозных деятелей), поступки которых считаются значительными в масштабах страны. Невольно вспоминаются утопии древнегреческих мудрецов с их городами-полисами, где правят справедливые философы.
Использование таких «персонажей» выполняет две функции. С одной стороны, муджтахиды постигли не только шариат, но и ирфан (вид сакрального знания, который приближает мусульманина к Аллаху), а потому являются неким идеалом и примером для подражания остальным верующим. Рядовой человек, наполняя свою память умственными изысканиями факихов, а как правило у каждого высокопоставленного богослова есть ряд трудов, скорее уходит от реальности, нежели наполняет её прагматической составляющей, направленной «на здесь и сейчас». С другой стороны, прославление богословов позволяет сплотить вокруг власти всю команду клерикалов, которые являются главным пластом, обеспечивающим идеологическую и кадрово-управленческую подпитку.
Именами муджтажидов названы улицы, больницы и университеты по всей стране. Предполагается, что подобные меры помогают особо религиозным гражданам направлять весь свой пыл и набожность в дело изучения ислама, не связываться с радикалами. А поскольку религиозные люди также не лишены честолюбия, то одновременно им дается и пример: возвыситься над обществом можно, не уподобляясь радикальным лидерам из других стран; гораздо почетнее быть уважаемым муллой. Конечно, это не обязательно обеспечит тебе популярность, так как большая часть населения сомнительно относится к узкой прослойке религиоведов-политиков, однако при должном старании и при наличии определённых навыков появление высеченных изображений твоего лица на столичных улицах обеспечено.
В-третьих, в пропаганде режим часто использует образы муджахидов (мучеников, павших в боях с внешними врагами). Их изображения дифференцированы. Часто члены семей таких мучеников вывешивают их фотографии в формате А4 на свои машины. Муджтахид по нашим меркам – «Герой России», правда ввиду специфики режима геройство носит скорее религиозный характер, поскольку жизнь жертвуется за Дар аль-Ислам (территорию ислама).
Стоит сказать, что муджахиды – обычные люди, что называется, из народа. Популяризуя их подвиги, власть поощряет обывателей, в сознании которых закрепляется идиома: мы не забыты.
В-четвёртых, иранские власти используют классический инструмент «сплочения нации» и громко декларируют: внешний враг не дремлет. Во многих бедах принято обвинять «сионистский режим» и американцев.
На вопрос «Насколько сильно эти пропагандистские атрибуты влияют на массы?», один из местных иранцев с улыбкой ответил: «не сильно».
Петь запрещается
Нельзя сказать, что лучшая половина иранского населения терпит регулярные притеснения и живет в гнете и нелюбви. По крайне мере их положение в ряде моментов намного лучше положения женщин в отдельных постсоветских республиках.
К примеру, около одной трети автолюбителей Тегерана – представительницы слабого пола.
Конечно, не половина, но и мужчин в стране больше, к тому же доля желающих среди женщин получить водительские права постоянно возрастает.
Что касается одежды, то определённые рамки все же существуют. Однако воспринимаются они больше, как формальность. В основном женщины носят привычную для российского глаза одежду. Отличие заключается лишь в том, что голова должна быть хотя бы чем-то прикрыта, а также руки и ноги – до запястья.
И тем не менее Иран – не рай для прекрасного пола. К примеру, в Республике женщинам официально запрещено петь.
Однако запрет этот часто нарушается. Женщины напевают и в своих машинах, и даже в общественном транспорте, который, к слову, полностью принадлежит государству. Местный «самиздат», точнее «самозапись» очень популярна среди народа. И где же только «полиция нравов»…?
Продолжение следует…
Махмад Холиков, студент ГАУГН,
специально для образовательного проекта по политологии PolitIQ
Подписывайтесь на нас в Telegram!